Рис. 37. На фрагменте картины Питера Брейгеля старшего «Уборщики урожая» , (1565, Metropolitan Museum of Art, New York) – можно увеличить его, кликнув - и первом варианте картины крестьяне едят ложками из чашек не тюрю, подбеленную молоком. У одной крестьянки большая миска с чем-то вроде каши, вторая такая миска с кашей стоит на столе. У двух едоков в руках нечто вроде бутербродов. Девушка с короткой стрижкой в «джемпере» и мини-юбке с разрезом (все четыре детали мы ожидали б, скорей, от XX века), просто пьет тюрю через край, хотя рядом лежит деревянная ложка (см фрагмент главной картины). У молодого парня в центре второго варианта ложка белая (оловянная?). Определенный порядок и этикет наличествует даже в этой простой сценке, и Брейгель искал лишь ее большей выразительности. Ложка выглядит совершенно укоренившейся даже и в крестьянстве.
Ложка и вилка в Средневековой Европе. Явление вилки, как предмета роскоши в богатой Италии.
Ранее мы уделяли внимание столовым приборам[i] - как старинным артефактам, так изображениям на картинах. В теме столовых приборов Средневековья хочется заставить работать обе темы друг на друга. А главное в таком взаимодействии будет – распространение столовых приборов.
Мы уже говорили, что столовые приборы оказываются связанными (хотя б через дорогие материалы и мастерское исполнение) со слоем элиты. Сохранившиеся древние ложки, к примеру, могли быть простые, дешевые, или же наоборот, дорогие или очень дорогие. Вилки появляются на определенном этапе развития, как предметы продвинутые, элитные и не случайно большая часть их сделана из серебра. Это предметы роскоши. Их появление и изменение - маркер изменений этикета и общества.
Вспомним Броделя, который говорил, что роскошь «…есть отражение разницы социальных уровней, разрыва, который ничто не может заполнить и который воссоздается любым движением общества. Это бесконечная «классовая борьба». Борьба классов, но также и борьба цивилизаций. Они без конца пытаются выглядеть «шикарно» в глазах друг друга, играют друг перед другом все ту же комедию роскоши, какую богачи играют перед бедными. <…> Фактически не бывает обществ без разных уровней. И как вчера, так и сегодня малейшее социальное неравенство выливается в роскошь». Он же формулировал: «Роскошь это не только редкость и тщеславие. Это и успех, социальный гипноз, мечта, которой в один прекрасный день достигают бедняки и которая сразу же утрачивает весь свой прежний блеск… Таким образом, богачи осуждены подготавливать жизнь бедняков в будущем. И в последнем счете это служит им оправданием: они испытывают те удовольствия, которые немного раньше или немного позже станут достоянием массы. Эти игры всегда изобиловали чепухой, претензиями, причудами». Бродель писал еще, что «Хотя все это - вопрос оценок, скажем все же, что настоящей роскоши стола - или, если угодно, изысканности стола - в Европе не было до XV или XVI в». И, в общем-то, в самом деле, столы в XIV веке богатыми не назовешь.
Интересное мнение. Его можно документировать с помощью картин или документов времени, что меня интересует в этой теме больше всего. Скажем, верно, что столы знати 14 века не назовешь богатыми ни по убранству, ни по разнообразию блюд. Мы видели застолье у герцога Берри в начале XIV века (рис. 1), оно не выглядело богатым, и более скудно выглядят изображения застолий, сделанные примерно в то же время (рис. 38, 39).
Рис. 39. The Life of Blessed Saint Humility, 1341. Пьетро Лоренцетти (1280 – 1348) изобразил скромную монастырскую трапезу. Отметим, однако, наличие ножей или, возможно, небольших столовых шампуров (об этом далее).
Рис. 38. Некое женское застолье в XIV веке. Вино, что-то печеное, вроде пирогов, полное отсутствие столовых приборов. Зато роскошна скатерть.
Начало XV века для испанского иллюстратора Библии тоже не кажется роскошным – он даже пир у Валтасара делает весьма скромным (рис. 40), фантазия его касается только одежды и украшений. Но зато застолье венецианского кардинала Доменико Гримани, происходившее до того, когда делалась миниатюра из Библии Альбы, выглядит уже иначе – это очень отличающийся по своей роскоши стол (рис. 41), как убранством так переменами блюд и общей атмосферой.
Рис. 39. 1422-1433 Пир Вальзара Biblia de Alba Foundation Casa de Alba, Madrid
Снова то же убранство, ножи только у поваров.
Рис. 41. Обед кардинала Гримальди (1461 – 27 August 1523) насыщен роскошью. Богатый кубок, серебряное блюдо, череда слуг со сменами блюд, породистые собаки, сокол, прекрасные одежды присутствующих, один из слуг даже одет в джинсы (шучу, но выглядит похоже). «Noblesse oblige», как говорится.
В 15 веке, в самом деле, Венеция является центром роскоши, и задает тон. Об этом пишет и Бродель, ссылаясь на различные документы. Не обязательно, конечно же, реальная роскошь становится предметом точного изображения. Но детали непременно прорываются даже в библейские сюжеты – как у неизвестного испанского художника конца 15 века (рис. 42)
Рис. 43. Свадьба в Канне Галилейской.1496-97 Master of the Retable of the ReyesCatólicos
National Gallery of Art, Washington, DC
Стол на картине, конечно, необычайно беден, ибо присутствие Иисуса обязывает к скромности. Но убранство (скатерть, гобелены), мебель, многочисленные кувшины с вином, дорогие одежды говорят об ином. Кстати, на заднем плане некий старик осушает кувшин с вином «из горла».
