Михаил Эдельштейн в сентябрьском номере журнала "Лехаим":
"Конечно, Пелевин ни разу не писатель, если вкладывать в это понятие минимально серьезное содержание. Но в то же время он очень талантливый фельетонист, который в своей нише фельетонного описателя действительности с философскими претензиями много лучше западных аналогов. Пелевин – это практически единственное (может быть, еще Акунин) реальное достижение российского литературного мейнстрима, один из немногих нестыдных экспортных продуктов отечественного производства.
Здесь имеет смысл заметить, что, несмотря на все сказанное выше о неизменном равенстве Пелевина самому себе, определенная «смена парадигмы» в его прозе все же произошла. Он отбросил всяческую маскировку и перестал притворяться писателем и делать вид, будто пишет романы (этим, кстати, и объясняется во многом недоумение, сквозящее в рецензиях на «Т»). Процесс этот, впрочем, начался не вчера, в «Т» он лишь нашел свое предельное выражение. Если до «Чапаева и Пустоты» включительно о Пелевине еще можно было, при всех оговорках, говорить как о факте художественной литературы, то хваленый «Gene ration “П”» был уже в чистом виде фельетоном, хотя, надо признать, изумительно остроумным. Все, что там оставалось от романа, вся эта попытка освоения аккадской мифологии и прочее, было, конечно, из рук вон.
...
Конечно, до сих пор находится немалое число умных людей, которые готовы всерьез обсуждать философские глубины творчества братьев Стругацких. Так что появлению ученого слова «онтология» в критических статьях о Пелевине удивляться не стоит. И все же ситуация, когда сколь угодно талантливый фельетонист воспринимается как «наше все» и едва ли не как религиозный учитель, – более чем очевидный сигнал общего неблагополучия литературной системы и, если угодно, интеллектуального нездоровья соответствующей среды".
Эх. Похоже на правду, остроумный фельетонист, хотя где образцы для сравнения серьезного и несерьезного?
Те самые хотя б минимально серьезные писатели - эти кто такие будут?
И почему фельетон не может на время занять место серьезного литературного занятия? По Тынянову с его пониманием литературной эволюции и не такое бывает в литературе.
Короче, прицепливание себя и всех вокруг к некой твердой и постоянной основе зверской серьезности и "заправдашности" - сомнительно.
Вот и Дима Быков начал кромсать Есенина и проводить полный и окончательный разбор исходя из той же серьезности: "...наиболее известные из поздних стихов Есенина - результат постепенного вырождения и утраты главных стихотворных навыков. Ни одной темы он уже удержать не может, взгляд блуждает с предмета на предмет, мысли - ноль, образы утрачивают логику. "Изба-старуха челюстью порога жует пахучий мякиш тишины" - шедевр. "Голова моя машет ушами, как крыльями птица, ей на шее ноги маячить больше невмочь" - пьяный бред, сильный, кто бы спорил, но лишенный уже всякого смысла и внутренней логики. <...>
А тем трезвым людям, которые здесь остались, позвольте любить настоящего Есенина - трезвого, сильного, авангардного русского поэта. "Проведите, проведите меня к нему". Уберите вашего сусального алкоголика - я не хочу видеть этого человека".
Эх, милАй, пить, конечно, нехорошо, неправильно. Но ты то пробовал писать стихи, у тебя же, почти постоянно трезвого, как хрустальная рюмка, равного и пьяному бреду Есенина не найдется ничего. Катаешь стихотворные фельетончики и нудноватые разборы, деньги тем зарабатываешь, все это скудно очень, мелко. А требуешь, как барин какой, - уберите от меня сусального алкоголика. Не по рангу, милАй, не по чину берешь. Никто его тебе и не предлагал, и не носил. Это ты к юбилею на заказ от газеты к нему притулился. Жить то надо.
